Один день из жизни военного пенсионера.
20:25 10.04.2009
Нищета и пенсия уравнивает всех.
Вчера ты управлял стратегическим бомбардировщиком, или сидел в штабе, отдавал приказы, вербовал агентуру среди офицеров и собирал доносы, вчера ты был майором или полковником, капитаном или прапорщиком, но вот пришел срок и ты уже ассенизатор, сантехник или электрик.
Теперь все равны, теперь нет званий, нет должностей, а есть недопитая бутылка водки на грязном столе и недоигранная партия в домино.
Я смотрю на рано состарившихся мужчин, которые по велению сердца отдали свои лучшие годы армии, защищая первое в мире социалистическое государство. И это же государство плюнуло на них, забыло напрочь, отделавшись от бывших офицеров нищенской пенсией и бесконечной очередью на получение квартиры...
А они, старики, все вспоминают дни молодости, заботу любимого государства о них, о том, что оно, может и не такое хорошее, но такое любимое, такое родное...
Их разговоры напоминают причитания состарившейся, брошенной шлюхи, которая своими росказнями все еще надеется вернуть любовь своего сутенера...
Но бывшим офицерам только и остается, что говорить, пить водку, играть в буру и домино, а под вечер разбрестись по своим маленьким клетушкам в старых хрущобах - в дома, которые давно пора сносить....
А утром начинается все заново. Партия в домино, большой перекур, снова домино, потом наряды на работу: кому лампочки вкручивать, кому гавно убирать, а кому и мусор вывозить на свалку.
Подполковник советской армии, с двадцатипятилетней выслугой, чистит забившийся унитаз у молодого лейтенанта...
Майор - летчик - снайпер - собирает мусор по домам.....
Капитан, выгнанный со службы за пьянку, вкручивает лампочки....
Жизнь продолжается....
В обед все разбегаются по домам, где заботливые, еще не старые, с остатками былой красоты, жены готовят обеды, все время ворчат, но уже совершенно спокойно смотрят на то, как их мужья пропускают за обедом стопочку, другую....
Очень давно, когда они были молоды, когда только выходили замуж им казалось, что жизнь их сложилась наилучшим образом, что живя с мужем - офицером, можно и не заботиться о будущем, потому как издавна повелось, что сталинские соколы не только летают выше и дальше всех, но и получают больше всех.
В то время, когда рабочий на заводе вкалывая по восемь часов получал сто двадцать рублей, зарплаты летчиков переваливали за пятьсот. А летали они пару раз в неделю, и то если погода была летная, а все остальное время проводили то в учебном классе, то на стоянке в тени деревьев играя в карты, домино и шиш - быш.
Чем не жизнь?
Можно было и не работать, с легкостью накопить на чудо советского автопрома "Жигули", а потом поменять ее на новенькую "Ладу".
Можно было сидеть целыми днями на лавочке перед домом, где жили одни офицеры, летчики, замполиты, и обсуждать всех кого только увидишь, Будет ли это жена командира полка или баба Люся - маленькая сумасшедшая, все равно. Главное, чтобы было о ком говорить.
Иногда игравшимся рядом детям можно было напомнить, с кем можно играть, а с кем нет.
Можно было с тем мальчиком и вот с той девочкой - их папы офицеры, и конечно вон с тем мальчишкой его папа замполит, а вот с теми мальчишками и не пытайся, не подходи, у них папы прапорщики или вообще гражданские... Отойди от них, быстрее!
Выходя замуж, многие даже не представляли, что их избранники, юноши - красавцы, поднимавшие в небо стотонные махины, через каких-то десять лет не смогут поднять на жену ничего кроме кулака, а жизнь продолжается, жить хочется сейчас, сегодня, каждую ночь холодной зимы и жаркого крымского лета....
Но бегая к матросам, они прекрасно понимали, что разведясь, они потеряют сладкую и беззаботную жизнь, что прекратится сон до десяти утра и дольше, что не будет поздних завтраков и дорогих подарков, подруги сразу же забудут твое имя. И самое главное - придется работать....
Такие жены делали все, чтобы сохранить семью. Они со временем научились прощать своих мужей, когда те, вдруг осознав свою мужскую несостоятельность бежали в гостиницу и общежитие, где жили молодые, перезрелые прапорщицы истосковавшиеся по мужской ласке и готовые на все, чтобы ночь провести с мужчиной....
Домашние скандалы, ругань, побои, все уходило на второй план - исчезало, и неверность мужа переставала быть проблемой, когда он смирялся с очевидным и еще что то пытался доказать только бутылке и только стакану.....
Но когда мужу за пятьдесят и он встает ранним утром не для того чтобы бежать на службу, а чтобы почистить канализацию, то жизнь уже кажется иной... Какая теперь разница, что супруг учился в Академии, закончил ее с отличием и получил большие звезды, он пашет сейчас так же, как и забулдыга, с трудом окончивший военно-техническое училище....
И пенсия не на много больше, а работа подчас грязнее, потому как забулдыга устроился раньше. Раньше с этим алкоголиком можно было и не здороваться, а его жену и детей вообще не замечать, а теперь....
Все меняется....
Жизнь прошла... Дети учатся. Мальчишек постарались определить в военное училище, потом замполиты с гордостью будут говорить, о том, что офицер потомственный, но это пустой звук, что мальчики видят в гарнизонах? Танки, самолеты, БТРы и корабли? Разве они видят нормальную гражданскую жизнь?
Они привыкли к тому, что их отцы служат, что убегают по тревоге, уезжают в командировки, пьют водку, дебоширят, собирают марки и матерятся по каждому случаю.
А еще эти мальчишки привыкли жить за колючей проволокой.
Как в лагере, где есть и свое начальство, и своя охрана, где выезд родителям разрешен только с указанием места назначения...
Лагерная жизнь въелась в них навсегда...
Мальчики идут в военное училище...
А девочки... Что видят они? Какие профессии они выбирают, когда перед ними есть только учителя и врачи. Мамы их же сверстниц и одноклассниц.
Когда они заканчивают школы то большинство поступает в мед и пед, потому как, обладая только этими специальностями можно получить работу в гарнизоне.
Ведь выйти замуж надо только за военного, именно ему отдать самое драгоценное, что есть у девушки...
Девочки тоже не видели ничего кроме гарнизонной жизни за колючей проволокой и строят свою жизнь внутри маленького военного лагеря....
За колючей проволокой на Дальнем Востоке, в Казахстане или Туркмении, в Грузии или на Украине, на Севере и в Сибире....
За колючей проволокой.... всю жизнь...
Но дети ушли, иногда пишут письма, присылают фотографии, иногда привозят летом внуков, чтобы те позагорали и прожарились под крымским солнцем, чтобы к концу лета снова уехать на Новую Землю и Диксон...
Опустела маленькая двухкомнатная квартира, где когда то помещались впятером, а то и вшестером. Дети, родители, бабушки и дедушки....
Уже забыто, как когда-то, несколько лет стояли в очереди, чтобы из общаги еще построенной сразу после войны, перебраться в двухэтажный клоповник с картонными стенами и жирными крысами на кухне, с туалетом на улице и вечно воняющей помойкой... Это только на словах все советские люди были равны, но кастовость советского общества наиболее ярко проявлялась именно в военных гарнизонах. Советские офицеры всегда имели разные бытовые условия. Начальство всегда должно было жить хорошо. В новых домах, со всеми удобствами, где даже туалет и душ были раздельны. Те, кто был званием пониже, жили в хрущобах, двадцать пять квадратных метров на семью из четырех человек. Замполит, считая свою немецкую овчарку членом семьи, мог получить четырехкомнатную квартиру. Кухня, спальня: для него и жены, детская, где его дочь начнет свои первые сексуальные опыты с мальчиками - одноклассниками и комната для собаки....
А какой-нибудь технарь, который не вылазит из под самолета в любую погоду, мог ютится с большой семьей в двухкомнатной квартире....
И когда строят новый дом, то начальство всегда в него переезжает, оставляя свои квартиры всем остальным, для всех остальных существует квартирная комиссия...
И даже район выросших в семидесятых годах многоэтажек, называют ДОСами - Дома Офицерского Состава...
И только те, кто прекрасно знает, что карьера их не продвинется дальше капитанских звезд, кто пьет, как лошадь, плюет на службу, остается жить в домиках построенных еще до оккупации и сразу после нее...
Но разве сейчас все это имеет значение?
Жизнь на излете...
Старики уже умерли, дети разъехались...
Тишина, прерываемая бурчанием жены и бульканьем наливаемой в стакан водки...
Обед закончен, пора бежать на работу.
После обеда работать никому не хочется, дела начатые с утра доделываются в спешном порядке, чтобы как можно больше времени провести за столом, сжимая в одной руке костяшки домино, а другой стуча доминошками так сильно по столу, что закладывает уши...
Рабочий день заканчивается в пять пятнадцать, но ровно в пять достается и водка и закусь, повод выпить есть всегда. День прошел - повод.
Проклянуть империалистов - повод.
Выпить за лучшую жизнь - тоже повод...
Из помещения, где начинается ежедневный сабантуй, исчезают все кто не пьет. Их по старой офицерской привычке не уважают, потому как непьющий советский офицер всегда вызывает недоверие у сослуживцев.
Водка - это единственное мерило отношений. Пьет - значит честный.
Пьет - значит не пойдет закладывать и писать доносы.
Пьет - значит свой, в доску, настоящий русский, не чета этим вонючим нацменам.
Пъет - значит настоящий советский офицер... человек...
А вечером, когда уже стемнеет, стареющие мужчины, шатаясь и падая, побредут домой, чтобы предстать перед своими женами в помятом виде, пробормотать что-то нечленораздельное и свалится ей на руки.
Ночь... Только одинокий патруль расхаживает по гарнизону.... Тишина....
Прошел еще один день военного пенсионера...
Теперь на один день меньше ждать, обещанного государством жилья.
На один день меньше до пенсии и зарплаты, чтобы раздать долги...
На один день меньше жить....
(Жж pavel_slob)
Сообщения
